Завтра еду в Череповец, чтобы прочесть там лекцию "Мягкий и жесткий текст" на какой-то школе. Затем в Ярославль, чтобы прочесть там две лекции про fr-конструкторы. Как раз только что пересмотрел видос, где Головин рассказывает про ведьм, русалок и кикимор Вологодчины.
Надеюсь, и в Череповце, и в Ярославле, меня примут с открытым разумом и добротой, никто не захочет оскорбить и побить.
Да, что скрывать, в общем. В лекции "Мягкий и жесткий текст" собираюсь зачитать вот это (все разрешения имеются):
"Лорд Джонс повернулся и ненароком задел свечу, стоявшую на столе, служившую скорее украшением, нежели предметом религиозного культа, взгляд лорда в тот вечер был прикован к леди Сильверстоун, к ее блестящему красному платью, жемчужному ожерелью, пышным волосам. Ее формы манили лорда, это томление заставляло его смотреть в сторону снова и снова, формы словно жгутом привязывали взгляд к себе, к своим гладким линиям и горячим складкам. Лорд Джонс поднес к губам бокал, показывая своим видом желание выпить вместе с ним свой предмет обожания, женщину в красных игривых тонах, окунув в него жемчужины с ее шеи.
Дверь распахнулась, перед собравшимися предстал кузен, только что вернувшийся из Лондона, не успевший толком даже позавтракать, как пришлось отправиться в путь. В его красных от усталости глазах читались вопросы. Вы надолго в наши края? Кузен - опытный боевой комендант, друг лошадей, владелец лучших в округе скакунов, победитель королевских скачек. Его решимость ввела собравшихся в неприятное удивление, леди Сильверстоун выскочила из-за стола, чуть не столкнув с него пышное убранство и изысканную, порезанную кусочками, рыбу. Мы, милорд, и не таких видали, ваша решимость нас не удивит. Это читалось в глазах лорда Джонса, раздосадованного внезапным появлением кузена.
Лорд Джонс почувствовал, как в его рту скапливается слюна, а глотать он ее не может, если проглотит, она выйдет снова вместе с едой и напитками, в голове появилось тикание, похожее на часы на стене, только болезненное, напоминающее о красном платье леди Сильверстоун, его томительной гостьи, скрасившей одинокий вечер своим элегантным присустствием. Завтра скачки - мелькнуло в голове у лорда Джонса, смогу ли я присутствовать на них, ведь я потерял перчатки. Леди Сильверстоун загадочно улыбнулась, чем вызвала в лорде новую страсть и вожделение, пусть завтра он не сможет прийти на скачки, но ведь сегодня он здесь, с очаровательной незнакомкой, дарящий игривые лазурные улыбки.
Я вас съем. Сказал лорд и, прищурившись, прыгнул в сторону незнакомки. Незнакомка приняла его прыжок с решимостью, распахнула красные губы. Это я вас съем, милорд.
Часы на стене неоднократно пробили двенадцать часов эти двенадцать часов их общей страсти влажной одежды приборов и всего торжественного вечера, с гостями, их противными ухмылками, теперь они были вдвоем у окна, читали стихи о лесных свободных птицах, летавших возле их замка как короля и королевы этого вечера. Королева еще недавно была принцессой лишь в мечтах преступала к заветной двери ведущей в райский сад с толстыми как деревья корнями. Вы пойдете со мной в этот сад? О милорд!!! Я жительница этого сада уже давно."
Надеюсь, и в Череповце, и в Ярославле, меня примут с открытым разумом и добротой, никто не захочет оскорбить и побить.
Да, что скрывать, в общем. В лекции "Мягкий и жесткий текст" собираюсь зачитать вот это (все разрешения имеются):
"Лорд Джонс повернулся и ненароком задел свечу, стоявшую на столе, служившую скорее украшением, нежели предметом религиозного культа, взгляд лорда в тот вечер был прикован к леди Сильверстоун, к ее блестящему красному платью, жемчужному ожерелью, пышным волосам. Ее формы манили лорда, это томление заставляло его смотреть в сторону снова и снова, формы словно жгутом привязывали взгляд к себе, к своим гладким линиям и горячим складкам. Лорд Джонс поднес к губам бокал, показывая своим видом желание выпить вместе с ним свой предмет обожания, женщину в красных игривых тонах, окунув в него жемчужины с ее шеи.
Дверь распахнулась, перед собравшимися предстал кузен, только что вернувшийся из Лондона, не успевший толком даже позавтракать, как пришлось отправиться в путь. В его красных от усталости глазах читались вопросы. Вы надолго в наши края? Кузен - опытный боевой комендант, друг лошадей, владелец лучших в округе скакунов, победитель королевских скачек. Его решимость ввела собравшихся в неприятное удивление, леди Сильверстоун выскочила из-за стола, чуть не столкнув с него пышное убранство и изысканную, порезанную кусочками, рыбу. Мы, милорд, и не таких видали, ваша решимость нас не удивит. Это читалось в глазах лорда Джонса, раздосадованного внезапным появлением кузена.
Лорд Джонс почувствовал, как в его рту скапливается слюна, а глотать он ее не может, если проглотит, она выйдет снова вместе с едой и напитками, в голове появилось тикание, похожее на часы на стене, только болезненное, напоминающее о красном платье леди Сильверстоун, его томительной гостьи, скрасившей одинокий вечер своим элегантным присустствием. Завтра скачки - мелькнуло в голове у лорда Джонса, смогу ли я присутствовать на них, ведь я потерял перчатки. Леди Сильверстоун загадочно улыбнулась, чем вызвала в лорде новую страсть и вожделение, пусть завтра он не сможет прийти на скачки, но ведь сегодня он здесь, с очаровательной незнакомкой, дарящий игривые лазурные улыбки.
Я вас съем. Сказал лорд и, прищурившись, прыгнул в сторону незнакомки. Незнакомка приняла его прыжок с решимостью, распахнула красные губы. Это я вас съем, милорд.
Часы на стене неоднократно пробили двенадцать часов эти двенадцать часов их общей страсти влажной одежды приборов и всего торжественного вечера, с гостями, их противными ухмылками, теперь они были вдвоем у окна, читали стихи о лесных свободных птицах, летавших возле их замка как короля и королевы этого вечера. Королева еще недавно была принцессой лишь в мечтах преступала к заветной двери ведущей в райский сад с толстыми как деревья корнями. Вы пойдете со мной в этот сад? О милорд!!! Я жительница этого сада уже давно."
