К зиме надо готовиться основательно.
Классификации – жесткие, мужские, но уже не жуков, а сложных категорий. Двенадцать уровней звука, конечное структурирование: круговое или иерархическое. Выражение подуровней, а порой и выстраивание симметрий, соответствий с линиями алфавита. Структуры структурированных текстов о структурах. Структура. Алфавит. Стороны света. Текст. В тексте изложены структуры, а структура таких текстов похожа на то, что описывается в самих текстах, словно они моделируют то, что описывают. Можно искать не смысл в тексте, а смотреть на его форму, делать выводы об общем рисунке, о геометрии и симметрии.
Есть дрожащее скрытое - вибрирующее, глобальное. И говорить о его природе практически невозможно – будет множество метафор, нисколько не подводящих к пониманию явления. Дрожащее скрытое (Это) проявляется структурировано, в согласовании с 36 таттвами – активными аспектами Этого. Вибрирующая сеть, в узлах которой разворачивается сложность, и есть тантра. Символизм начинается дальше – когда ты наделяешься способностями прикасаться умом и телом к этим узлам вибрирующей сети. Опрятное = опрятное, запретное = запретное.
Обзорные книги по КШ начинаются с изложения истории и культуры Кашмира. Шринагар находится примерно в 650 километрах от Дели, на северо-западе. Как Питер от Москвы. Можно ехать из Москвы в Питер в ночном поезде, засыпать и представлять, что едешь из Дели в Шринагар. Шри – Санкт, Нагар – Бург. Все четко. Раньше, когда ездил ночными поездами из Дели в Аллахабад и обратно, представлял, что еду из Москвы в Пустошку, мимо Великих Лук. Засыпал в поезде и прикидывал, как выйду на пустынном ночном вокзале, встречу неподвижных псковских людей. Черные люди в черных одеждах рядом с грузовыми вагонами.
Дальше книги рассказывают о текстах, начинают строить первый уровень классификаций. За ним пойдет второй уровень, третий, и породит целый универсум, населенный категориями, иерархиями, обличениями.
Сажать классификации себе в тело. Множественные категории прямо осознать никак, на то нам дан символизм. Ветру сопоставляется одна буква, эфиру другая, времени третья, страху четвертая. Буквы соединяются для проникновения в очередное помещение, домик, комнату, образуют так называемые биджи – семена мантр. Садхака получает биджа-мантру, погружает ее в себя, день за днем, ночь за ночью. В один момент ветер селится в его теле, эфир – в его глазах, время – в его волосах, страх – в его тени.
Книги в своих строениях-интонациях имитируют тайные тексты, тексты в своих строениях-интонациях имитируют описываемые иерархии, организовывая вложенные явления, полочки, фрактальность. Я сейчас имитирую книги, только не пускаюсь классифицировать и цитировать, чисто чувственно. И весь этот фрактальный универсум можно влить себе в тело, влить себе в тело кипящую сложность, чтобы а-а-а. Облепленный феями. Приехал однажды на поезде человек, облепленный феями. Вышел из вагона. И все. Жуткая картина. Чел неправильно отнесся к пространству ритуала… как обычно, в общем.
В русском капитализме КШ зазвучал с особой трагичностью – за ним выстроились очереди жаждущих трудяг, грустных, ищущих внутренние классификации. Черные люди в черных одеждах рядом с грузовыми вагонами записывают планы об эфирных глазах в свои тетрадки – все это в молчании и сосредоточении, - готовятся к зиме. У них в домах на стенах висят таблицы варнамал, сборники желтых янтр. И я реально боюсь этого всего, ибо вижу это не за окном, а внутри себя. Вот, если бы было так. Приходит Андрей Белый к Штейнеру со своей табличкой из семи мироощущений и семи мироощутительных этапов воззрений. И тот, вместо вписывания карандашом недостающих элементов, говорит «читай Абхинавагупту, читай и сажай классификации себе в тело». Типа, тело пропитается ветром, глаза эфиром, волосы временем, тень страхом, - тогда и поговорим о классификациях.